Раиса Петровна родилась в 1937г. в с.Котино, а вся жизнь прошла в с.Соколово. Работала учителем, директором Соколовской школы.
«Нет, войны никто забыть не может! Мы, дети войны, хотя не слышали разрывов бомб и снарядов, грохот боя, но здесь, в тылу, испытали все тяготы войны, и хотя нас не причисляют к труженикам тыла, жизнь наша была очень трудная. Я с 1937 года рождения, но хорошо помню, как отправляли на фронт молодых парней и мужчин, как собиралось все село в центре деревни и как плакали все вместе, когда в чей-нибудь дом приходила похоронка.
В школу в то время принимали с 8 лет, но когда летом пришли к нам учителя (делали подворный обход), мамы не было дома, и я сама записалась в 1 класс, потому что умела читать, а было мне 7 лет. Были эти годы «черные», разгар войны, в селе одни старики, женщины и дети. В школу ходили все, у кого была хоть какая – то одежда. В 1 классе учились дети, которым было 8-10 лет. Первая моя учительница – Дубровина Нина Ивановна, она и сейчас жива, живет в городе Прокопьевске. Как мы ее любили, хотя она сама была после окончания школы, так как работать было некому, все были на фронте.
Во 2 классе учила Холопова Мария Тихоновна. Никакой школьной формы у нас тогда не было, одевались плохо, на ногах были рваные большие сапоги, а некоторые дети ждали, когда старшие братья и сестры придут из школы, чтобы взять у них одежду и идти в школу, 1-2 класс учились с 2-х часов дня.
Писали, чем могли: терли свеклу, разводили сок водой, а некоторые писали даже разведенной сажей. На это было жутко смотреть. Директором школы работал Зайцев Михаил Иванович. Отопление школе было печное, у каждой печи стоял ящик с углем, была копоть, белили часто. Учебников было мало, тетрадей тоже, да и купить не каждая семья могла. Я помню, в 3 классе на 25 человек было 2 учебника «Родной речи», но оставались после уроков и читали вслух. Желание учиться было у всех. Многие бросали школу, так как не было одежды, учебников, бумаги.
В 1946 году директором был Чечендаев Василий Ефимович, он только вернулся с войны, мы заворожено смотрели на его ордена и медали. Он не только был директор и математик, но и выполнял всю хозяйственную работу в школе: перекладывал печи, если плохо топились, ездил за водой на колодец или прорубь.
Помню во 2 классе, посылали нас собирать колоски на поле, так как жали на лошадях, собирали в снопы, а потом возили на ток, а учеников 6-7 классов посылали на молотьбу. А в 3 классе ходили полоть пшеницу, ну какие мы полольщики! Только все руки осотом искололи, ссадины и царапины были до локтей, так как не у всех были рукавицы.
Кудрина Раиса Петровна – учитель, учащиеся – Кудрин Алеша, Салахиев Витя.А чем мы питались? Выручал второй хлеб – картофель. Женщинам – колхозницам давали хлеб 500г. на день. Я помню как тетя моя, Чекалкина Татьяна Куприяновна, всегда оставляла мне кусочек хлеба и говорила, что это прислал мне зайчик. Какой он казался мне вкусным! Я сидела за одной партой с Соболевой Леной, а у нее мама пекла хлеб для колхозников, так мне казалось все время, что она пропахла хлебом и мне еще больше хотелось есть, и меня слегка подташнивало. В нашем селе хлеб для колхозников пекли в больших русских печах Киселева Наталья Евграфьевна (муж, Киселев Василий Назарович, у нее погиб на войне) и Астафьева Наталья Ивановна.
А вкус «тошнотиков» запомнили все дети военной и послевоенной поры!
Это так называли лепешки из мерзлой картошки. На колхозных полях какие-то картофелины оставались под снег, весной собирали, сушили, толкли, добавляли молоко и пекли, а они были черные и невкусные, приходилось их есть, а у других и картошки не было!
Тяжело было женщинам, они работали день и ночь. Днем на поле, а в ночь посылали скирдовать снопы и молотить зерновые, а дети маленькие оставались дома одни, хорошо было тем, у кого хоть кто-то был дома, которые могли присмотреть за детьми (дома оставались совсем престарелые люди). Ночью стирали одежду, сушили, утром ее же одевали и снова шли на работу. Попробуй кто-нибудь не выйди на работу, не выработай минимум трудодней! Судили и ссылали в ссылку, такой суд я помню в 1948 году, судили Макашову Анну, что она не выработала норму и делала прогулы, и сослали ее на 2 года в ссылку. Тяжелое это было время! Налоги и займы замучили. Но люди жили, так как знали, что надо трудиться, чтобы победить врага, а после войны восстанавливать хозяйство. До сих пор помню в лицо тружениц: Прокудину Надежду, Болоткиных: Анну, Евдокию, Федосью, Агрофену, Чекалкину Татьяну, Костину Евдокию, Бызову Евдокию, Бызову Анну, Фролову Александру, Кудрину Варвару, Кудрину Ольгу Филипповну, Данченко Валентину Семеновну, Адыбаеву Марию, Костину Анисью и Евдокию, Меньшикову Анну Антиповну, Костину Веру Ивановну и Таисию Михайловну, Кудрина Николая Петровича, Прокудина Ивана Гавриловича и многих др. А сколько досталось молодым девушкам, которые боронили на быках и коровах. Животные в жару, вместе с бороной, подняв хвост, бегут куда попало. Где же 13-14 летним девчонкам быков поймать! Однажды за то, что в жару быки убежали от девчонок, а они по этой причине не работали, бригадир побил бичом.
Кончилась война, многие не вернулись, но жизнь по-прежнему была тяжелой».